Ау, ребенок, где ты?

Сегодня систему образования позиционируют как очень открытую для взаимодействия между всеми участниками. Родитель может посещать уроки, даже если они не открытые, может легко поговорить с любым из учителей, заместителей и с директором, а может и жалобу написать, в управление образованием, министерство просвещения, мэру, президенту…

Безусловно, каждый родитель, который обращается в инстанции, объясняет это «заботой о ребенке». И тут не поспоришь, очевидно, что все хотят для своих детей только самого лучшего. Но что же происходит на самом деле?

На мой субъективный взгляд, это много сюжетная история.

Понять и принять

Дело в том, что далеко не каждый понимает, что же все-таки происходит с системой образования, куда мы идем и к чему все эти пресловутые инновации. Мы очень много говорим о деятельностном подходе, личностных и метапредметных компетенциях, пуляем в родителей и детей аббревиатурами, но не каждый может простым и человеческим языком объяснить, что это, зачем оно нужно детям и куда мы все идем. Не может, потому что сам до конца не понимает, потому что не умеет выстроить коммуникацию так, чтобы человек, обратившийся за помощью, не чувствовал себя дураком (а чувствовать себя дураком не очень-то и хочется), потому что намного легче говорить «на своем» языке, потому что «я разобрался, и ты разберись сам».
Родители начинают «гуглить», искать, читать блоги других родителей, выписывать вопросы, зачастую совсем не относящиеся к реальности, а потом идут со своим «знанием» в школу. Сначала, как правило, к классному руководителю. И тут есть два поворота. Либо родитель удовлетворяется ответами и, счастливый и спокойный, уходит по своим делам. Либо ответов он не получает, потому что педагог не знает или не хочет себя утруждать объяснениями и направляет несчастного к администрации, которая что-то там придумала, а объяснить забыла. Дальше уже подогретый родитель идет к директору, обычно минуя замов. И начинается fight. И снова развилка, и все заканчивается либо победой, и все остаются довольны, либо родители опять идут дальше: пишут письма, обращения, продолжают приходить с новыми вопросами, чтобы поставить всех в неловкую ситуацию, убедиться во всеобщей безграмотности. Начинается challenge. Напряжение начинает нарастать.
А ведь конфликт рождается как раз в ситуации незнания, закрытости. Если человек не понимает, не знает, но очень хочет узнать и понять, ему нужно это дать.
Причем независимо от того, кто этот человек — учитель, родитель, директор. А для этого нужна грамотная коммуникация, ресурс хороший нужен. И понимание того, что не враги мы друг другу. Ну не враги.

Я сын своего отца

«Мой ребенок самый лучший» — так считают все родители. А еще бывает так: «у нас в семье все потомственные медики, и ребенок пойдет по нашим стопам». Или, допустим, мама хотела стать актрисой, не получилось, но она точно знает, что у ее ребенка есть все данные для этого. И, как водится, учитель, воспитатель, руководитель студии, директор этого не видят. Ставят неудовлетворительные отметки, не дают главных ролей, недооценивают и вообще угнетают.
В этом случае, как правило, все решено за этого самого лучшего ребенка еще до того, как он переступил порог образовательной организации. И все эти условия: профильные классы, огромное разнообразие кружков дополнительного образования, практические занятия в профильных учреждениях, тесты на профориентацию — не играют практически никакой роли.
У ребенка зачастую даже нет шансов попробовать себя и выбрать свой путь.
И тут снова развилка: либо учитель делает то, что требуют те, кто «лучше» знает своего ребенка, либо обрекает себя на бесконечный поток жалоб, нервов, но дает ребенку шанс найти себя, либо завоевывает доверие и доказывает, что профессионал.
Третий путь — самый сложный. И он снова требует той самой настоящей открытости. В большинстве случаев ребенок «лезет из кожи вон» и поступает в медицинский. Но, может быть, это и правда его призвание. Хочет он этого или нет.

Послушный равно хороший

«Все дети ведут себя хорошо, а вот Маша никогда не слушает учителя. И с родителями разговаривали, и к директору вызывали, а толку никакого». Знакомо?
Родители твердят, что ей не интересно, директор твердит про индивидуальный подход к каждому, а как его найти и сделать интересно, если она не слушает?
Изрядно достав Машу, родители переключают внимание на учителя. Сейчас, мол, мы выясним, что не так. Они ходят на уроки, тщательно мониторят журнал, все проверочные и контрольные работы, приходят к директору со своими находками. Все начинают всё контролировать, учителю предлагают пройти обучение новым методикам по ФГОС (ага, даже узнают в процессе про ФГОС, представляете?).
Маше в итоге везет: от нее отстают и больше не трогают. Ну не слушает и не слушает. Занавес.

Война войной, ипотека по расписанию

Это самая короткая история.
У родителей ипотека, им очень нужно стабильно работать с утра до вечера, чтобы у ребенка был свой дом.
Ребенок предоставлен сам себе. На собрания приходить у родителей не получается, поговорить с учителями тоже, никакого контроля и минимум воспитания по вечерам.
Не имея возможности передать все родителям, учителя передают детям, пишут в электронном дневнике замечания. Но эффекта ноль. Родители считают, что школа им должна, поэтому обучение и воспитание возлагается на плечи учителей.
Есть еще один страшный сюжет, когда война разворачивается руками детей. Дети пишут ругательства, обращенные к сотрудникам школы, на листочках, на дверях или на стенах коридоров, тайком записывают уроки и разговоры с учителями на диктофон, делают фотографии, монтируют видео, вырванные из контекста. Дети учатся действовать и играть по совсем неправильным правилам.
В общем, сюжетов может быть еще очень много, мораль одна. Зачастую, приходя даже с самыми благими намерениями, мы начинаем играть в игру своей собственной войны. В азарте мы теряем суть, ведь нам так нужно доказать свою правоту, ощутить сладкий вкус победы в первом раунде и перейти ко второму — и на баррикады, с шашкой наголо! И никому нет дела, что дети давно за бортом, хотя именно им нести тяжесть напряжения в классе и дома. Им слушать кухонные разговоры о том, кто дурак (а дурак, по их мнению, учитель) и что можно с этим сделать. Дети учатся у нас этим не лучшим формам взаимодействия и активно применяют их на практике.
И в скором времени дураками эти дети назовут и нас, родителей.
Ситуации могут показаться утрированными и весьма субъективными. И, разумеется, есть немало примеров правильной коммуникации. Но их меньше, и о них в следующий раз.